Coeur-de-Lion & Mastermind
Отчет по игре, реклама которой когда-то была в этом сообществе, сыгранной в реальном времени и пространстве - на территории Массачусетского технологического института МГУ 30 июня 2012. (Мастер игры - Леди Тайра)
Часть 1. "Два Доктора"
*
читать дальшеЯ прибыл в Массачусетский технологический институт в сопровождении двух представителей прессы – репортера журнала «Сайнс» и легендарной всебританской «Таймс». Так было спокойнее – в журналистах кто заподозрит промышленный шпионаж? Особенно в таких миловидных девушках? Они ведь, как правило, совершенно не разбираются в том, о чем пишут, и сформировали во всем мире замечательный образ британских ученых. Но уже в самом институте я с изумлением обнаружил, что у нас, оказывается, есть научный консультант, прилетевший другим самолетом, доктор Джон Смит. Это уже даже не смешно, Доктор… Хотя, на самом деле, очень даже смешно! Так что я с удовольствием подыграл ему, легко согласившись, что он, это он и есть – в самом деле, наш официальный научный консультант, сотрудничающий с журналом «Сайнс». (Смотрите выше ремарку о британских ученых!)
Разумеется, его заинтересовало то же открытие, что и меня. Кроме прочего, в Массачусетсе его ТАРДИС и моя же Машина Парадоксов зарегистрировали временную аномалию. И стоило проверить, насколько она может помешать моим планам, насколько правомочна в данной и в новой картине континуума. А может быть, из этого еще можно было извлечь нечто, что может пригодиться. Машина Парадоксов осталась в Лондоне, но я настроил гибкую червоточину парадокса на сигнал своей отвертки – диапазон портала попадал в пределы незначительной погрешности, составлявшей всего лишь одну планету на данном конце, и значительно большую область от Малкасайро до Утопии на другом (не думаете же вы всерьез, что мне каждый раз приходилось добираться до Утопии своим ходом на каком-нибудь примитивном космическом корабле; даже если вы направите на Луну тонкий луч лазера, на том конце он окажется пятном не в один километр, "луч" парадокса тут некоторым образом сходен). По этой червоточине я мог в любой момент вызвать парочку-другую токлафанов в случае какой-либо чрезвычайной ситуации.
Что-то нависло над этим местом, подобно грозовому облаку, электрическому куполу, готовому сомкнуться. Воздух буквально потрескивал от наличия мельчайших временных разрывов, от присутствия пустоты между частицами мироздания, которая росла, незримая и вещественная.
– Дорогие друзья, коллеги, ученые, пресса! Очень рад, что мы собрались здесь, чтобы поздравить вас и человечество с потрясающим прорывом, совершенным в этих стенах. Не буду сейчас говорить о нем подробно, так как, надеюсь, наши гостеприимные хозяева сами расскажут нам все, что сочтут нужным. Да здравствует Массачусетс! Да здравствует наука без границ!
Приветственная демонстрация рекламного ролика системы «Архангел» закончилась неприятным инцидентом, который, впрочем, мало кто понял. На экране внезапно возникло изображение Плачущего ангела, причем, не «плачущего», закрывшего лицо руками, а атакующего. Изображение тут же исчезло, да и ролик был остановлен.
– Прошу прощенья, – заметил я весело, ощутив их легкое недоумение. – Кажется, в ролик случайно попали материалы с нашим старым неутвержденным логотипом. Отвергнутым за чрезмерный пафос.
– Отчего же вы его не оставили? – поинтересовался один из ученых. – Классика ведь всегда классика! Это так значительно… и внушительно.
– Мы остановились на более простом и демократичном варианте. Вы же знаете, чем проще символ, тем легче он воспринимается и запоминается. Скульптура какого бы то ни было Ренессанса – это слишком громоздко.
– Так значит, вы за демократию, господин министр? – хитро поинтересовался ученый.
– Ну разумеется! У нас в Великобритании, конечно, монархия, но насквозь конституционная, как вам известно. Вполне современная и демократичная.
– Как насквозь демократична ваша палата лордов! – совсем уж язвительно вставил мой собеседник.
– Ну где-то же должна быть и палата лордов! – рассмеялся я. – А общая тенденция развития цивилизации никуда не девается, повсюду со своими изысканными оттенками. Могли бы вы так гордиться своей демократией без нашей палаты лордов?.. В конце концов, попробуйте поспорьте, что нам есть куда развиваться.
– О, давайте не будем о политике! – дипломатично вмешалась декан факультета физики. – Давайте проведем экскурсию для наших высоких гостей.
– Замечательно, с удовольствием! – поддержал я. – Только этого и ждем.
И дружной гурьбой мы все последовали на встречу с виновником торжества – миниатюрным коллайдером, помещающимся, в отличие от пресловутого ЦЕРНовского БАКа в одной комнате. Даже – в небольшом ящике, размером с почтовый. Совсем не та технология, какую ожидаешь увидеть у людей в первом десятилетии двадцать первого века. Заведующая кафедрой высоких технологий представила сотрудников и произнесла краткую и довольно удивленную речь о совершенном в этих стенах открытии.
С забавными подробностями о проводившихся тестах аппарата. В качестве расходников для эксперимента послужили обычные тараканьи ловушки. «Когда б вы знали, из какого сора!..» – радостно пошутила заведующая кафедрой. Помещенные в аппарат ловушки исчезали, а затем, по истечении времени, возвращались на место – те же самые, судя по проведенным сотрудниками анализам.
– Да вы же изобрели телепортацию, – восхитился я. – А может, и перемещения во времени! Вам не кажется, что ваш компактный коллайдер «больше внутри»?
– Ну, конечно, по сравненью с Большим…
А затем мы как-то незаметно перешли с заведующим кафедрой материаловедения на обсуждение свойств пространства-времени. Поминая теорию м-бран и струн. Пока героически пытающаяся слушать нас репортер «Таймс» не взмолилась объяснить ей, о чем мы говорим.
– Понимаете, браны, это такие условные многомерные поверхности…
– Это совсем не поверхности… – брюзжал заведующий кафедрой материаловедения. – Но из них состоит ткань всей вселенной, пространства-времени.
– А еще, мы можем все оказаться лишь голограммами из случайных узоров на поверхности мыльного пузыря истинной вселенной. Как вы думаете, профессор, являемся ли мы голограммами?
– Мы являемся тем, что мы есть, – гордо заявил профессор с непроизносимой фамилией – мы уже уяснили, что родом он из Одессы и был крайне нервным субъектом, слишком много пережившим в своей нелегкой жизни.
– А про теорию струн вы тоже не слышали? – обрадовал я журналистку, стремясь облегчить задачу. – Видите ли, по этой теории частицы на самом деле вовсе не частицы, а микроструны, вибрирующие с определенной частотой. – По круглым остекленевшим глазам Эйприл Мун было видно, что если она что-то подобное и слышала, то постаралась забыть как страшный сон.
– Но это ничего не говорит о времени, – продолжал брюзжать профессор, а вот – браны…
– А теперь, – продолжала заведующая кафедры высоких технологий, мы проведем новый эксперимент, и положим в коллайдер более сложный предмет! Часы. Принадлежащие нашей аспирантке…
Аспирантка была явно ошарашена, но, поколебавшись секунду, сняла часы и они были уложены в миниатюрный коллайдер. Заведующая с видом фокусницы закрыла крышку, предоставив создательнице аппарата (которая, похоже, проявляла признаки тревоги, так как, когда ей предоставили произнести вступительное слово, не смогла связать и пары фраз, а затем извинилась и отозвала декана в сторонку, где они озабоченно о чем-то шушукались все время, пока заведующая представляла виновника торжества) запустить программу. Затем крышка контейнера была открыта, чтобы продемонстрировать отсутствие в нем содержимого. Это действеитльно походило на обычный цирковой фокус. Мы дружно выразили громкие восторги, и я попросил разрешения осмотреть контейнер получше.
– У меня есть фонарик – можно заглянуть во все уголки.
– Какой необычный фонарик, – заметила журналистка из «Таймс». – Это же еще и лазерная указка, да, мистер Саксон?
– Да, знаете, бывает ужасно удобно на всяческих демонстрациях.
Я просканировал контейнер изнутри, и весь коллайдер, и не нашел никакого фона, указывающего на однозначно инопланетное происхождение аппарата. Это озадачивало.
Мне снова представили создательницу, которая наконец попыталась рассказать мне побольше о технических параметрах ее детища, и попытался выяснить, наполовину в шутку, давно ли у них начались всплески энергии, делающие эксперименты столь успешными. А также, не пропадали ли случайно какие-то люди в последнее время, или заметные объекты. Пожалуй, мы друг друга не поняли. Мне поведали, что открытию предшествовали десять лет кропотливой работы, каждый этап которой подробно освещен в многочисленных отчетах, и между тем, что именно делает аппарат – все еще совершенно неясно.
И похоже, с каждой попыткой промежуток времени между исчезновением и появлением ловушек уменьшался. Я попытался прикинуть, как могли бы быть замешаны в происходящем плачущие ангелы, но пока не видел четкой связи.
– А еще что-нибудь у вас в институте пропадало? – полюбопытствовал я, делая вид, что спрашиваю в шутку. – Может быть, во время экспериментов или после? Или до? Люди? Шкафы? Скульптуры? Уборщицы?
– Нет, мы же говорим о коллайдере, – упорствовала создательница, не казавшаяся злонамеренной или настолько честолюбивой, чтобы выглядеть сознательным агентом инопланетных цивилизаций, использующим чужую технологию в каких-то корыстных целях. Она была уверена, что придумала все сама – в течение десяти лет кропотливой работы и так далее, и так далее…
Часы, разумеется, все не появлялись, и нам предложили отправиться на экскурсию на кафедру материаловедения. Ничего интересного там не оказалось, кроме нервного профессора – заведующего кафедрой и таблички: «Тихо, растет кристалл!»
Я некоторое время пытался выбить из заведующего, что бы это означало, и есть ли у этого кристалла какие-то интересные свойства, или наблюдаются ли какие-то эффекты вроде скачков роста, к примеру, каким-то образом совпадавших со временем или числом запусков миниколлайдера, но ничего не добился. Профессор раздражался, и начал сильно раздражать меня. В конце концов, я решил не тратить на него время, и вернулся к кафедре высоких технологий, где застал очень встревоженного декана, о чем-то переговаривающегося со своими сотрудниками.
– Часы не вернулись? – поинтересовался я.
Все отреагировали как-то нервно. Почти как обычные клиенты тараканьей ловушки под ярким светом. С коллайдером что-то происходило, судя по присоединенным к нему датчикам и процессорам. Я услышал, что его то ли не могут выключить, то ли решают, стоит ли его немедленно выключить – значит, выключить все же могут, короче говоря, затеяли то, что люди могут назвать научным диспутом. Я вызвался было помочь, но заведующая кафедрой настаивала, чтобы посторонние не вмешивались и вообще покинули опасную зону. Меня «опасная зона» не так уж беспокоила, и я обратился к декану, напомнив, что всегда рад помочь и поддержать ее, и останусь тут по ее единственному слову. Но тут некий высокий темноволосый человек в песочном пиджаке, подойдя, попытался мягко оттеснить меня к двери. Я немного обалдел от такой бесцеремонности, особенно, когда услышал, что этот абсолютно неизвестный мне тип, оказывается, шеф моей собственной службы безопасности! Вот это номер!.. Мало мне самозаявленного научного консультанта! Но о нем я хотя бы в курсе, кто он, и Доктор хотя бы придуривался с психобумагой, а этот…
– В таком случае, вы мне подчиняетесь! – заявил я. – Так что прекратите пытаться вытолкнуть меня отсюда! Госпожа декан, за вами слово. Если я вам нужен, я останусь, или, если вы скажете, я вас тут же оставлю.
Декан колебалась, но внезапный телохранитель слишком выбил меня из колеи и отвлек на меня слишком много своего внимания. Я хотел узнать, кто он, черт побери, ничуть не меньше, чем «вернулись ли часы?» В результате, когда декан извинилась и попросила все же оставить кафедру, я вышел за дверь – с твердым намерением разобраться, откуда у меня столько телохранителей.
– Ну и кто вы такой? – пошипел я сердито, когда мы вышли в коридор. – Откуда вы взялись?
У системы «Архангел» есть и неприятный побочный эффект – не только Доктор не может ощутить на Земле присутствие другого повелителя времени. Я не могу тоже.
– Вы меня отлично знаете, – загадочно ухмыльнулся «песочный человек».
– Представления не имею…
– Я же Доктор.
– Какой еще Доктор? Доктор Кто? – Мне вполне достаточно одного. – Этот институт набит докторами, включая нашего научного консультанта!
Научный консультант неподалеку проявил беспокойство, отлепившись от стены.
В это мгновение нас прервало появление в коридоре странного существа в чем-то вроде скафандра, неспешно, вразвалочку, двигавшегося вдоль цепочки закрытых дверей. Это определенно был не человек. А что тут делать не-людям?!
Мы отпрянули в стороны, а я машинально схватился за свою отвертку.
– А ну, стой!
Существо и не подумало замедлиться, и ничем не показало, что слышит меня.
– Эй! – Я нацелил на него отвертку. Ноль внимания. Я забежал вперед и преградил ему дорогу. Существо явно выразило намерение пройти сквозь меня. Я и так уже был на взводе, так что просто выстрелил в него. Луч лазера прошел сквозь существо, не причинив ему ни вреда, ни беспокойства. Я выстрелил снова, с тем же эффектом.
«Я же выстрелил в тебя!» Недовольно убравшись с его пути, на всякий случай, я попытался схватить существо, уже догадываясь, что ничего не произойдет. Ощущение некоторого электрического покалывания, неуловимого искажения континуума – это я, впрочем, почувствовал, но только чтобы яснее понять, что, пересекаясь, наши континуумы все еще остаются практически изолированными. Здесь это существо было не более чем фантомом.
– Э… простите, чем это вы в него стреляли? – «научный консультант» уже спешил в мою сторону.
– Что? Хотите понять, почему луч от простой указки прожег стену? Видимо, преломился через эту аномалию, – не задумываясь, соврал я.
– А я уж подумал, какие-то новейшие разработки.
– Новейшие разработки – в соседнем кабинете. Не хотите зайти – предложить свою квалифицированную помощь? – С психобумагой – пусть заходит. В конце концов, там всего лишь люди, а если есть сложности, они могут представлять угрозу для всех нас, раз он тут зачем-то появился, пусть займется делом. А я пока выясню проблему с собственной службой безопасности. Которая, кстати, не предприняла ни малейшей попытки, в отличие от меня самого, что-то сделать с фантомом. Доктор почесал переносицу и рассеянно двинулся к кафедре. Я повернулся к типу с трубкой.
– Так что значит, вы – Доктор?
– Это имя, так же как ваше имя – Мастер, – ответил субъект довольно насмешливо.
– Что? – переспросил я.
Доктор в коридоре замедлился, явно отвлекшись от направления к кафедре.
– Вы меня отлично поняли, Мастер, неужели вы будете это отрицать?
– Понятия не имею, о чем вы говорите…
– Минуточку, – встрял подоспевший Доктор. – О каком таком Мастере вы говорите?
– О повелителе времени с таким именем, который находится рядом с вами.
«Черт!»
– Этого не может быть! Они же все…
– Да, я знаю, где они все. Я вообще много чего знаю. – Субъект затянулся своей странной трубкой.
У меня сложилось чудовищное впечатление, что меньше всех тут знаю я, а вовсе не Доктор. Меня подмывало много о чем расспросить субъекта, но в присутствие Доктора, которому еще не полагалось знать, что я здесь, и что могло поставить под угрозу сам его полет к концу Вселенной, что будет очень-очень нехорошо… И нагло ухмыляющийся незнакомец отлично это знал, чем беспардонно пользовался.
– И полагаю, все происходящее вполне может быть связано с его действиями.
– Ничего подобного! – заявил я под подозрительными взглядами, судя по всему, двух Докторов. – Я даже не понимаю, что происходит прямо здесь и сейчас.
– Минутку, – пробормотал Десятый. – Значит, это Мастер? Но это невозможно, ведь весь Галлифрей погиб, и все повелители времени тоже.
– Ах, вот что с ними стало!..
– Он стал человеком, – невозмутимо сказал будущий Доктор.
– А, так он все еще?..
– Нет.
Оставалось только прикрыть глаза рукой. Этот гад все знал. И мое существование могло зависеть от его знания. Еще даже я не знаю, что именно я сделаю, а он – знает. Все мои планы, всю интригу, и само то, что он здесь, похоже, говорит о том, что у меня ничего не выйдет? И даже буду ли я здесь и сейчас, если все изменится, зависело от него. Конечно, едва ли он станет изменять собственное прошлое, потому что от этого зависит его собственное существование, но он уж очень легко подходил к этой черте, это могло быть и блефом, а могло быть и своего рода суицидальной наклонностью по какой-то причине. Может, он считает, что ему нечего терять? Что ж, есть, конечно, и еще один выход, затаиться на время со своими планами в показном перемирии. Наблюдающаяся аномалия – определенно наша общая проблема.
– Да, верно, – признал я. – Я сбежал с войны и превратился в человека, поэтому ты ничего обо мне не знал.
– Но сейчас ведь ты уже не человек!..
– Сейчас – нет. Я «открыл часы», – пояснил я сухо. Подробности – в сторону.
– Тогда почему я не ощутил тебя?
– Это случилось недавно.
Доктор выхватил свою шипящую отвертку, и возмутительнейшим образом помахал ею передо мной.
– Все верно. Два сердца. Это ты.
А заодно помахал ею и перед возникшей перед нами неприкаянно блуждавшей по коридорам журналисткой Эприл Мун. Глаза Доктора поползли на лоб, когда он взглянул на показания сканера.
– Робот – космический корабль?.. Целый корабль?!
– Теселекта, – подсказал другой Доктор. – Корабль – судебный исполнитель из будущего.
Теселекта выжидающе застыла. Я отодвинулся на полшага. Я кое-что слышал о Теселекте – нечто из разряда профессионального риска.
– Вы тут из-за него? – с нездоровым интересом полюбопытствовал… Тринадцатый, кивнув на меня. Я решил называть его про себя Тринадцатым – должен же у Доктора когда-нибудь наступить конец. Видимо, действительно аномалия, сейчас мы могли чувствовать друг друга, будто система «Архангел» нам не мешала. Теперь я точно знал, что он – Доктор, и точно из будущего, впрочем, и без всяких метаощущений, по файлам ЮНИТ и Торчвуда этой регенерации еще не было. – Вы знаете, что происходит?
– Гарольд Саксон? – в голове робота что-то прошуршало. – Нет, мы его не знаем.
Честно говоря, это даже как-то коробило… С другой стороны, разве они не специализировались, собственно, на людях?
– Вам ничего не говорит имя Мастер?
– Нет, – ровно ответила Теселекта.
Вот и пойми, радоваться тут или скрипеть зубами. Обо мне даже не слышали. Что же со мной случится? Отдаленное будущее разгуливает рядом со мной, а меня в этом будущем, судя по всему, нет. Если только я, как прежде, на Галлифрее, не удалил все файлы! Я вздохнул свободнее. В конце концов, и Тринадцатый выглядел озадаченным.
– Ты ведь уже здесь, – сказал я ему и кивнул на Десятого. – Ну же, ты помнишь эти события? Помнишь, что происходит?
Он покачал головой.
– Вот и я этого точно не планировал, ты даже знаешь, почему мне нет никакого резона знакомиться с тобой сейчас!
Он был вынужден согласно кивнуть, признавая, что я прав.
– А почему? – спросил Десятый.
– Потому что мы пересекаем временные линии друг друга, в неправильном порядке. Мы не должны были тут встретиться. Разве не ясно? А вас еще и сразу двое.
– То есть, это действительно не ты творишь то, что тут происходит?
– Нет! – Я повернулся к Теселекте. – Ну а вы – вы же из будущего, верно? Вы что-то знаете об этом инциденте? Можете не говорить, если нельзя, только да или нет?
– Нет, мы не знаем, что тут происходит.
– Великолепно, аномалия для всех нас…
У меня закралось подозрение, а вдруг, если правда во всем виноваты мы? Нас тут слишком много, в одной точке пространства-времени, да еще миниколлайдер, могли ли мы так исказить континуум, что начали сворачивать его вокруг самих себя? Один дважды Доктор чего стоит! Осталось лишь выяснить, как далеко это заходит. И возможно, нам нужно просто срочно разбежаться друг от друга подальше…
– Минутку. – Я отошел в сторону, повернулся к ним спиной и вытащил отвертку. Если мне удастся активировать портал-червоточину, через которую я мог бы всегда вызвать на подмогу парочку токлафанов и либо пройти в него, либо вызвать их сюда, то… ничего. Червоточина не образовывалась, связь с парадоксом была потеряна. Как, похоже, со всем внешним миром, вот почему тут больше не действовала система «Архангел». Потрясающая у меня вышла делегация – шеф безопасности – Доктор, научный консультант – Доктор, репортер «Таймс» – Теселекта, репортер «Сайнс»…
Позади послышался пронзительный женский визг. По направлению к нам галопом неслась местная уборщица.
– Мы все в ловушке! Нам не выбраться! Ах, какой ужас! Мисс Марпл!..
– Что мисс Марпл? – жадно спросил я, кажется, хором с остальными.
– Она пыталась покинуть здание! Ее разрезало пополам!..
– Вдоль или поперек? – живо поинтересовался я, но так и не дождался ответа – все дружно бросились к кафедре высоких технологий – выключить чертов странный коллайдер.
Правда, на месте оказалось, что его давно уже выключили, но «обратный отсчет» неизвестно чего в аппаратах продолжается.
И связи с внешним миром, разумеется, никакой нет. Ни с помощью любых технических средств, ни на взгляд из окна, где все казалось обычным, но будто застывшим и смазанным, ни для обычного выхода из здания, что мы увидели на опыте несчастной журналистки. Мы перемещались со всем институтом сквозь континуум, а может, и вне его.
Часть 2. "Тараканья ловушка"
*
читать дальшеСуета перешла в несколько более конструктивную стадию. Доктора носились повсюду со сканерами. К сожалению, у обоих они были совершеннее моего, так как не были более чем наполовину приспособлены под оружие.
В итоге они пришли к заключению, что вернувшиеся из коллайдера тараканьи ловушки вовсе не являются теми же самыми тараканьими ловушками, что отправлялись неизвестно куда во времени и пространстве, а представляют собой совершенно другое, нежели то, чем были изначально, хотя первичные исследования несовершенной человеческой техникой говорили об обратном. Теперь это были не просто ловушки, а своеобразные маяки, по которым нечто тащило нас куда-то вместе со всем институтом.
Значит, первым естественным планом было собрать все маяки и избавиться от них. Но каким образом это можно было сделать надежно? Отправив их по обратному адресу через тот же миниколлайдер. Для начала. Разумеется, само создание аппарата теперь получило несколько большее объяснение, но просканировав насквозь его создательницу, Доктора снова не нашли ничего подозрительного. Если она и действовала по чужому плану, то, похоже, абсолютно без своего ведома и видимых следы вмешательства.
Мы все отправились искать ловушки. Молодая растерянная аспирантка, запинаясь и извиняясь, бормотала что-то о том, что захватила одну из ловушек с собой, так как в общежитии у них завелись те самые насекомые, для которых ловушки и были предназначены, когда были еще только ловушками. Из здания она ее еще не вынесла, но припрятала в карман плаща в гардеробе.
Ну, раз уж у нее и вовсе забрали часы для эксперимента, большого греха я в том не видел. Бедное дитя отчаянно боялось спускаться в гардероб. Ведь где-то неподалеку находилась и располовиненная журналистка, а по коридорам бродили призраки в респираторах и слышались механические воинственные кличи «Exterminate!» Призраки были, похоже, неопасны. Пока, по крайней мере, и я вызвался сопроводить бедную девушку вниз, пока остальные искали во всех прочих местах.
Мы спустились на лифте вниз, прошли по вымершим коридорам, добрались до гардероба, девушка проверила карманы своего плаща, и спрятанной там ловушки не нашла. Предположив, что она могла где-то выпасть, мы обшарили все кругом со сканером, но нигде, где нам пришло в голову искать ее, мы ее не обнаружили. Поскольку, кажется, она уже говорила что-то об этом раньше, оставалась слабая возможность, что кто-то уже спускался в суматохе и забрал ее. Так что, в конечном счете мы вернулись к кафедре.
В коридоре возле нее я застал в коридоре еще одну призрачную сцену, очень странную – очень похожую на совет Галлифрея, хотя я не узнал ни одного лица, и не мог, судя по их реакции ни быть видимым, ни как-либо вступить с ними в контакт. Обсуждали войну. Это мне чертовски не нравилось, хотя обсуждался некий акт агрессии, обращенный против неведомого противника. Это было несколько странно для последней истории Галлифрея, но кто знает, в какой момент времени эта сцена могла иметь место. Наконец призраки исчезли. Так же, как все предыдущие, и как голоса невидимых далеков.
Доктора, к которым я присоединился после этого, продумывали хитрый план по перемещению через ложный миниколлайдер антиматерии на «тот конец связи», чтобы разрушить контакт с чем бы то ни было - антиматерию предполагалось извлечь из Теселекты, которая, исходя их чрезвычайных обстоятельств даже на это согласилась. Потом я поговорил немного с очень интересной женщиной-техником по имени Рани. После двух Докторов сразу очень хотелось поддаться и тут то ли паранойе, то ли ностальгии. Я даже спросил, нет ли у нее каких-нибудь фамильных старинных часов. К сожалению, не было, и она была просто человеком. Она немного рассказала о своем детстве в Индии, и о том, что все нужные ловушки так и не собрали. Здание института было довольно-таки огромным, так что найти такую мелочь, если кто-то спрятал ее намеренно, было все-таки затруднительно, тем более, что они очень плохо улавливались сканерами – понять что это такое можно было лишь на очень близком расстоянии. Потом меня отвлекла менее приятная дама, некая мисс Джейн. Я некоторое время прислушивался, так как она заговорила об инопланетных цивилизациях, потом начала недвусмысленно намекать, не принадлежу ли я к ним. Мне такой оборот не понравился, так что я изображал светского дурачка и нес какую-то ахинею в ответ. Затем она внезапно начала рассказывать о своих нежных чувствах к заведующему кафедры материаловедения, и о том, какая у него тонкая натура. А меня давно интересовал его растущий кристалл. Хотя, возможно, это было лишь нечто, отвлекающее внимание, но и это следовало установиьт, чтобы сбросить окончательно со счетов. Заодно, мы удалились по коридору слишком далеко от той самой кафедры с кристаллом, к которой я изначально направлялся. Так что я извинился, сбежал на другой этаж, поинтересоваться, что происходит у Докторов – Тринадцатый собирался как раз отправить капсулу с антиматерией, я решил, что у него все в порядке и, совершив круг, вернулся к кафедре материаловедения. Еще на подходе, я услышал громкий голос ее экспрессивного заведующего, который довольно агрессивно спорил с Десятым, спор перешел практически в рукопашную. Доктор, судя по всему, пытался просканировать заведующего на предмет, человек ли он – как он уже сделал и со мной и с Теселектой, а тот самым подозрительным образом упирался. Когда я подошел, он уже вытолкнул Доктора за дверь. Возмутительно. Кем бы Доктор ни был, он был моим соотечественником, а так с ним обращались какие-то неразумные человечки. Заведующий еще и вцепился в его отвертку и пытался ее только выхватить, то ли и вовсе сломать.
- Эй, послушайте-ка! – вмешался я. – А почему вы, собственно, сопротивляетесь. Вам что, есть, что скрывать? Это абсолютно безопасно, и заметьте, если этот прибор безвреден, то вот мой, - я вытащил свою отвертку, - в самом деле может убить…
Заведующий отпустил отвертку Доктора и с силой толкнул меня обеими руками, отбрасывая на середину коридора.
- А вам-то что нужно?! Убирайтесь!..
Разозлившись, я без слов нажал на кнопку, и заведующий молча съехал вниз по косяку двери.
Доктор замер, открыв рот:
- Зачем ты это сделал?!
Да, конечно, едва сдержался, чтобы не убить… пока.
- Он оглушен. Хватит терять время, сканируй его.
Доктор кивнул и просканировал упрямца.
- Человек, - заключил он разочарованно. - Все обычные люди. Кроме нас с Теселектой.
- Какая досада, - согласился я.
Легки на помине – в поле зрения возникли мисс Джейн и Теселекта. Мы с Доктором уже отволокли профессора в ближайшее кресло, и было как-то очевидно, что помирать он не собирается, но мисс Джейн завела над несчастным преувеличенно громкие причитания, а Теселекта немедленно стала любопытствовать, что происходит. Так как мисс Джейн голосила как над покойником, пришлось напомнить ей, что через несколько минут нервный профессор будет в полном порядке (к моему большому сожалению).
- А если нет?! – запричитала мисс Джейн.
- А что это вы с ним сделали? – заинтересовалась Теселекта. – И чем это вы его так?
- Да какая разница, чем его так? Главное, что никто не пострадал. И теперь мы знаем, что он, по крайней мере, не инопланетянин!
- И вы можете гарантировать, что это совершенно безопасно?
- Ну разумеется, совершенно безопасно.
- Но просчитали ли вы все последствия? А если бы вы причинили ему вред?
- Мы находимся в чрезвычайных обстоятельствах, а причиненный вред минимален.
- Вы же не можете этого гарантировать. Покажите, пожалуйста, поближе вашу «лазерную указку».
«Вот уж дудки!»
- Это вне вашей юрисдикции. Место, в котором мы находимся, находится черт знает где, и перемещается черт знает куда...
- Покажите.
- Показать действие? Прямо на вас?
- Попробуйте!
Ох, не туда заходит этот разговор!
- И не подумаю! – я развернулся на каблуке, и быстро пошел по коридору прочь от этой совершенно идиотской кафедры. Теселекта рванула за мной, будто привязанная.
- Да вы только посмотрите на себя! – воскликнул я гневно. - Все готовы перегрызться, а между тем, нам всем угрожает общая опасность! А каждому лишь бы палки в колеса повставлять! Вы хоть понимаете, что мы должны действовать ВМЕСТЕ и быть заодно?!
- Да, конечно, - оторопела Теселекта, градус агрессии заметно понизился.
- Так давайте делать все возможное! Отыщем все ловушки, и что бы ни было, да не угрожает нам опасность друг от друга, мы все еще очень друг другу пригодимся, я не намерен терять ни одного возможного союзника. Тот человек наверху только человек, и это прекрасно. Вероятно, он не злоумышленник, хотя очень походил. Сейчас я иду к другой кафедре, узнаю, что там происходит, и нашлось ли что-то еще. Можете пока побыть с остальными.
Кажется, я все-таки сбил ее с толку, и Теселекта осталась позади, наконец потеряв срочный интерес к моей отвертке. Я забежал на другую кафедру. Последняя ловушка так и не нашлась. Но аспирантка, размышляя вслух, упоминала, что, кажется, видела мисс Джейн, когда уходила первый раз из гардероба. Что ж… Доктор просканировал всех в институте, и никто не был темной лошадкой. Разве что Тринадцатый? Но он явно был очень озабочен всем происходящим. Таймлорды и Теселекта в принципе говорили между собой практически на равных, а остальные были обычными людьми, которые не могли быть опасны. Предположительно. Но если копнуть глубже. Не сканером, гипнозом. Люди ведь могут действовать и не по своей воле, и им необязательно иметь для этого какие-то явные вживленные чипы. Вот к примеру, начать с причитающей мисс Джейн, устроившей такую истерику, что Теселекта, строя из себя благородного рыцаря, чуть не напала на меня, заговаривающей об инопланетянах и видевшей, как девушка припрятывала ловушку в карман. Это все еще может быть ложный путь. Но – мы все действительно в опасности, и обстоятельства чрезвычайны. Я вернулся к кафедре материаловедения, где куча народа толкалась в дверях, включая подоспевшую, исполненную трагичности, декана. Кажется, все еще говорили о недоразумении. Но похоже, Теселекта как раз отстаивала мою точку зрения, и дело шло к миру. А вот, собственно, и мисс Джейн, уже почти успокоившаяся… так что, пока мы все тут друзья, я выждал удобный момент, сосредоточился, шагнул к ней, чтобы сперва просто спросить о ловушке, а затем и не совсем просто, и… отключился на несколько секунд, получив внезапный удар по макушке сзади.
Очень вовремя!..
Когда я очнулся, они все еще стояли вокруг, а заведующий кафедрой метериаловедения и Теселекта перетягивали между собой швабру. Судя по всему, ею-то меня и стукнули.
- Какого черта?!.. – поинтересовался я, вскакивая – не время было обращать внимание на то, что проклятые барабаны стучали сейчас в моей голове в десять раз сильнее – придется применить гипноз в первую очередь к себе, чтобы забыть об этом, и не забыв проверить, на месте ли моя отвертка. Оказалась на месте. За то время, пока я был в отключке, никто так и не решился покуситься на мое имущество. Можно было, конечно, и пристрелить кого-то на месте, но пока Теселекта была на моей стороне, мне ничего не хотелось менять в данной диспозиции. – Что за глупости? Может, хватит наконец мешать друг другу?!
- Ладно-ладно - теперь можем считать, что мы квиты, - проворчал задиристый заведующий.
- Ну да, конечно… и давайте, наконец, откроем карты! Да, среди вас есть инопланетяне. Я, например. И еще парочка. Уровень развития нашей цивилизации намного выше вашей. Мы хотим, чтобы все сотрудничали друг с другом, и делились даже несущественной информацией, потому что она может оказаться важной. Мы все понятия не имеем, с чем имеем дело. И лично я готов приложить все силы к тому, чтобы мы могли выйти из этой ситуации с наименьшими потерями и вернуться обратно на Землю. Но от вас всех потребуется добрая воля и сотрудничество.
- Давайте-ка соберемся уже все вместе, и поговорим как следует о ситуации! - предложила декан.
- Великолепная идея! Может быть, наконец, мы сумеем вместе придти к какому-то решению…
Но придти ни к какому решению мы не успели. Было слишком поздно. По зданию раскатились гул и неуловимая вибрация. Мы прибыли куда-то, и психоделическая хмарь за окнами сменилась красками заката и пожара. Как это было бы на Земле. Ярко-оранжевые небеса родного мира – Галлифрея. В результате Войны Времени, запертого во временном пузыре. Притягивающем рано или поздно все свои осколки, еще случайно разбросанные по миру. Это придавало смысл непоследовательности и связанным с нами аномалиям. И призрачному совету в коридоре, и механическим голосам далеков. Здесь и сейчас Война Времени все еще продолжается. Вечно, в замкнутом цикле. Ничто не может выйти отсюда. Но нечто может проникнуть сюда, как сквозь горизонт черной дыры, чтобы быть поглощенным. Как мы. Мы имеем отношение к этому миру, имели всегда. Его отделение от всей прочей вселенной должно было подразумевать это. Мы – часть Галлифрея. Как некое эхо, мы можем существовать снаружи, но затем – неважно в какой регенерации, пусть в двух сразу, Доктор вернется – и он вернулся сюда. Как вернулся и я, хотя мое существование невозможно, пока Десятый Доктор не отправился к концу вселенной. Но здесь и сейчас это не имело значения. Война Времени рвет все связи, причины и следствия. Именно поэтому ее надо было прекратить. И она прекращена. Но «у черных дыр нет волос». Мы уходим на дно вместе со всем кораблем.
Но пока мы еще существуем – игра не окончена!
А мы еще очень даже существуем…
*
читать дальшеЯ прибыл в Массачусетский технологический институт в сопровождении двух представителей прессы – репортера журнала «Сайнс» и легендарной всебританской «Таймс». Так было спокойнее – в журналистах кто заподозрит промышленный шпионаж? Особенно в таких миловидных девушках? Они ведь, как правило, совершенно не разбираются в том, о чем пишут, и сформировали во всем мире замечательный образ британских ученых. Но уже в самом институте я с изумлением обнаружил, что у нас, оказывается, есть научный консультант, прилетевший другим самолетом, доктор Джон Смит. Это уже даже не смешно, Доктор… Хотя, на самом деле, очень даже смешно! Так что я с удовольствием подыграл ему, легко согласившись, что он, это он и есть – в самом деле, наш официальный научный консультант, сотрудничающий с журналом «Сайнс». (Смотрите выше ремарку о британских ученых!)
Разумеется, его заинтересовало то же открытие, что и меня. Кроме прочего, в Массачусетсе его ТАРДИС и моя же Машина Парадоксов зарегистрировали временную аномалию. И стоило проверить, насколько она может помешать моим планам, насколько правомочна в данной и в новой картине континуума. А может быть, из этого еще можно было извлечь нечто, что может пригодиться. Машина Парадоксов осталась в Лондоне, но я настроил гибкую червоточину парадокса на сигнал своей отвертки – диапазон портала попадал в пределы незначительной погрешности, составлявшей всего лишь одну планету на данном конце, и значительно большую область от Малкасайро до Утопии на другом (не думаете же вы всерьез, что мне каждый раз приходилось добираться до Утопии своим ходом на каком-нибудь примитивном космическом корабле; даже если вы направите на Луну тонкий луч лазера, на том конце он окажется пятном не в один километр, "луч" парадокса тут некоторым образом сходен). По этой червоточине я мог в любой момент вызвать парочку-другую токлафанов в случае какой-либо чрезвычайной ситуации.
Что-то нависло над этим местом, подобно грозовому облаку, электрическому куполу, готовому сомкнуться. Воздух буквально потрескивал от наличия мельчайших временных разрывов, от присутствия пустоты между частицами мироздания, которая росла, незримая и вещественная.
– Дорогие друзья, коллеги, ученые, пресса! Очень рад, что мы собрались здесь, чтобы поздравить вас и человечество с потрясающим прорывом, совершенным в этих стенах. Не буду сейчас говорить о нем подробно, так как, надеюсь, наши гостеприимные хозяева сами расскажут нам все, что сочтут нужным. Да здравствует Массачусетс! Да здравствует наука без границ!
Приветственная демонстрация рекламного ролика системы «Архангел» закончилась неприятным инцидентом, который, впрочем, мало кто понял. На экране внезапно возникло изображение Плачущего ангела, причем, не «плачущего», закрывшего лицо руками, а атакующего. Изображение тут же исчезло, да и ролик был остановлен.
– Прошу прощенья, – заметил я весело, ощутив их легкое недоумение. – Кажется, в ролик случайно попали материалы с нашим старым неутвержденным логотипом. Отвергнутым за чрезмерный пафос.
– Отчего же вы его не оставили? – поинтересовался один из ученых. – Классика ведь всегда классика! Это так значительно… и внушительно.
– Мы остановились на более простом и демократичном варианте. Вы же знаете, чем проще символ, тем легче он воспринимается и запоминается. Скульптура какого бы то ни было Ренессанса – это слишком громоздко.
– Так значит, вы за демократию, господин министр? – хитро поинтересовался ученый.
– Ну разумеется! У нас в Великобритании, конечно, монархия, но насквозь конституционная, как вам известно. Вполне современная и демократичная.
– Как насквозь демократична ваша палата лордов! – совсем уж язвительно вставил мой собеседник.
– Ну где-то же должна быть и палата лордов! – рассмеялся я. – А общая тенденция развития цивилизации никуда не девается, повсюду со своими изысканными оттенками. Могли бы вы так гордиться своей демократией без нашей палаты лордов?.. В конце концов, попробуйте поспорьте, что нам есть куда развиваться.
– О, давайте не будем о политике! – дипломатично вмешалась декан факультета физики. – Давайте проведем экскурсию для наших высоких гостей.
– Замечательно, с удовольствием! – поддержал я. – Только этого и ждем.
И дружной гурьбой мы все последовали на встречу с виновником торжества – миниатюрным коллайдером, помещающимся, в отличие от пресловутого ЦЕРНовского БАКа в одной комнате. Даже – в небольшом ящике, размером с почтовый. Совсем не та технология, какую ожидаешь увидеть у людей в первом десятилетии двадцать первого века. Заведующая кафедрой высоких технологий представила сотрудников и произнесла краткую и довольно удивленную речь о совершенном в этих стенах открытии.
С забавными подробностями о проводившихся тестах аппарата. В качестве расходников для эксперимента послужили обычные тараканьи ловушки. «Когда б вы знали, из какого сора!..» – радостно пошутила заведующая кафедрой. Помещенные в аппарат ловушки исчезали, а затем, по истечении времени, возвращались на место – те же самые, судя по проведенным сотрудниками анализам.
– Да вы же изобрели телепортацию, – восхитился я. – А может, и перемещения во времени! Вам не кажется, что ваш компактный коллайдер «больше внутри»?
– Ну, конечно, по сравненью с Большим…
А затем мы как-то незаметно перешли с заведующим кафедрой материаловедения на обсуждение свойств пространства-времени. Поминая теорию м-бран и струн. Пока героически пытающаяся слушать нас репортер «Таймс» не взмолилась объяснить ей, о чем мы говорим.
– Понимаете, браны, это такие условные многомерные поверхности…
– Это совсем не поверхности… – брюзжал заведующий кафедрой материаловедения. – Но из них состоит ткань всей вселенной, пространства-времени.
– А еще, мы можем все оказаться лишь голограммами из случайных узоров на поверхности мыльного пузыря истинной вселенной. Как вы думаете, профессор, являемся ли мы голограммами?
– Мы являемся тем, что мы есть, – гордо заявил профессор с непроизносимой фамилией – мы уже уяснили, что родом он из Одессы и был крайне нервным субъектом, слишком много пережившим в своей нелегкой жизни.
– А про теорию струн вы тоже не слышали? – обрадовал я журналистку, стремясь облегчить задачу. – Видите ли, по этой теории частицы на самом деле вовсе не частицы, а микроструны, вибрирующие с определенной частотой. – По круглым остекленевшим глазам Эйприл Мун было видно, что если она что-то подобное и слышала, то постаралась забыть как страшный сон.
– Но это ничего не говорит о времени, – продолжал брюзжать профессор, а вот – браны…
– А теперь, – продолжала заведующая кафедры высоких технологий, мы проведем новый эксперимент, и положим в коллайдер более сложный предмет! Часы. Принадлежащие нашей аспирантке…
Аспирантка была явно ошарашена, но, поколебавшись секунду, сняла часы и они были уложены в миниатюрный коллайдер. Заведующая с видом фокусницы закрыла крышку, предоставив создательнице аппарата (которая, похоже, проявляла признаки тревоги, так как, когда ей предоставили произнести вступительное слово, не смогла связать и пары фраз, а затем извинилась и отозвала декана в сторонку, где они озабоченно о чем-то шушукались все время, пока заведующая представляла виновника торжества) запустить программу. Затем крышка контейнера была открыта, чтобы продемонстрировать отсутствие в нем содержимого. Это действеитльно походило на обычный цирковой фокус. Мы дружно выразили громкие восторги, и я попросил разрешения осмотреть контейнер получше.
– У меня есть фонарик – можно заглянуть во все уголки.
– Какой необычный фонарик, – заметила журналистка из «Таймс». – Это же еще и лазерная указка, да, мистер Саксон?
– Да, знаете, бывает ужасно удобно на всяческих демонстрациях.
Я просканировал контейнер изнутри, и весь коллайдер, и не нашел никакого фона, указывающего на однозначно инопланетное происхождение аппарата. Это озадачивало.
Мне снова представили создательницу, которая наконец попыталась рассказать мне побольше о технических параметрах ее детища, и попытался выяснить, наполовину в шутку, давно ли у них начались всплески энергии, делающие эксперименты столь успешными. А также, не пропадали ли случайно какие-то люди в последнее время, или заметные объекты. Пожалуй, мы друг друга не поняли. Мне поведали, что открытию предшествовали десять лет кропотливой работы, каждый этап которой подробно освещен в многочисленных отчетах, и между тем, что именно делает аппарат – все еще совершенно неясно.
И похоже, с каждой попыткой промежуток времени между исчезновением и появлением ловушек уменьшался. Я попытался прикинуть, как могли бы быть замешаны в происходящем плачущие ангелы, но пока не видел четкой связи.
– А еще что-нибудь у вас в институте пропадало? – полюбопытствовал я, делая вид, что спрашиваю в шутку. – Может быть, во время экспериментов или после? Или до? Люди? Шкафы? Скульптуры? Уборщицы?
– Нет, мы же говорим о коллайдере, – упорствовала создательница, не казавшаяся злонамеренной или настолько честолюбивой, чтобы выглядеть сознательным агентом инопланетных цивилизаций, использующим чужую технологию в каких-то корыстных целях. Она была уверена, что придумала все сама – в течение десяти лет кропотливой работы и так далее, и так далее…
Часы, разумеется, все не появлялись, и нам предложили отправиться на экскурсию на кафедру материаловедения. Ничего интересного там не оказалось, кроме нервного профессора – заведующего кафедрой и таблички: «Тихо, растет кристалл!»
Я некоторое время пытался выбить из заведующего, что бы это означало, и есть ли у этого кристалла какие-то интересные свойства, или наблюдаются ли какие-то эффекты вроде скачков роста, к примеру, каким-то образом совпадавших со временем или числом запусков миниколлайдера, но ничего не добился. Профессор раздражался, и начал сильно раздражать меня. В конце концов, я решил не тратить на него время, и вернулся к кафедре высоких технологий, где застал очень встревоженного декана, о чем-то переговаривающегося со своими сотрудниками.
– Часы не вернулись? – поинтересовался я.
Все отреагировали как-то нервно. Почти как обычные клиенты тараканьей ловушки под ярким светом. С коллайдером что-то происходило, судя по присоединенным к нему датчикам и процессорам. Я услышал, что его то ли не могут выключить, то ли решают, стоит ли его немедленно выключить – значит, выключить все же могут, короче говоря, затеяли то, что люди могут назвать научным диспутом. Я вызвался было помочь, но заведующая кафедрой настаивала, чтобы посторонние не вмешивались и вообще покинули опасную зону. Меня «опасная зона» не так уж беспокоила, и я обратился к декану, напомнив, что всегда рад помочь и поддержать ее, и останусь тут по ее единственному слову. Но тут некий высокий темноволосый человек в песочном пиджаке, подойдя, попытался мягко оттеснить меня к двери. Я немного обалдел от такой бесцеремонности, особенно, когда услышал, что этот абсолютно неизвестный мне тип, оказывается, шеф моей собственной службы безопасности! Вот это номер!.. Мало мне самозаявленного научного консультанта! Но о нем я хотя бы в курсе, кто он, и Доктор хотя бы придуривался с психобумагой, а этот…
– В таком случае, вы мне подчиняетесь! – заявил я. – Так что прекратите пытаться вытолкнуть меня отсюда! Госпожа декан, за вами слово. Если я вам нужен, я останусь, или, если вы скажете, я вас тут же оставлю.
Декан колебалась, но внезапный телохранитель слишком выбил меня из колеи и отвлек на меня слишком много своего внимания. Я хотел узнать, кто он, черт побери, ничуть не меньше, чем «вернулись ли часы?» В результате, когда декан извинилась и попросила все же оставить кафедру, я вышел за дверь – с твердым намерением разобраться, откуда у меня столько телохранителей.
– Ну и кто вы такой? – пошипел я сердито, когда мы вышли в коридор. – Откуда вы взялись?
У системы «Архангел» есть и неприятный побочный эффект – не только Доктор не может ощутить на Земле присутствие другого повелителя времени. Я не могу тоже.
– Вы меня отлично знаете, – загадочно ухмыльнулся «песочный человек».
– Представления не имею…
– Я же Доктор.
– Какой еще Доктор? Доктор Кто? – Мне вполне достаточно одного. – Этот институт набит докторами, включая нашего научного консультанта!
Научный консультант неподалеку проявил беспокойство, отлепившись от стены.
В это мгновение нас прервало появление в коридоре странного существа в чем-то вроде скафандра, неспешно, вразвалочку, двигавшегося вдоль цепочки закрытых дверей. Это определенно был не человек. А что тут делать не-людям?!
Мы отпрянули в стороны, а я машинально схватился за свою отвертку.
– А ну, стой!
Существо и не подумало замедлиться, и ничем не показало, что слышит меня.
– Эй! – Я нацелил на него отвертку. Ноль внимания. Я забежал вперед и преградил ему дорогу. Существо явно выразило намерение пройти сквозь меня. Я и так уже был на взводе, так что просто выстрелил в него. Луч лазера прошел сквозь существо, не причинив ему ни вреда, ни беспокойства. Я выстрелил снова, с тем же эффектом.
«Я же выстрелил в тебя!» Недовольно убравшись с его пути, на всякий случай, я попытался схватить существо, уже догадываясь, что ничего не произойдет. Ощущение некоторого электрического покалывания, неуловимого искажения континуума – это я, впрочем, почувствовал, но только чтобы яснее понять, что, пересекаясь, наши континуумы все еще остаются практически изолированными. Здесь это существо было не более чем фантомом.
– Э… простите, чем это вы в него стреляли? – «научный консультант» уже спешил в мою сторону.
– Что? Хотите понять, почему луч от простой указки прожег стену? Видимо, преломился через эту аномалию, – не задумываясь, соврал я.
– А я уж подумал, какие-то новейшие разработки.
– Новейшие разработки – в соседнем кабинете. Не хотите зайти – предложить свою квалифицированную помощь? – С психобумагой – пусть заходит. В конце концов, там всего лишь люди, а если есть сложности, они могут представлять угрозу для всех нас, раз он тут зачем-то появился, пусть займется делом. А я пока выясню проблему с собственной службой безопасности. Которая, кстати, не предприняла ни малейшей попытки, в отличие от меня самого, что-то сделать с фантомом. Доктор почесал переносицу и рассеянно двинулся к кафедре. Я повернулся к типу с трубкой.
– Так что значит, вы – Доктор?
– Это имя, так же как ваше имя – Мастер, – ответил субъект довольно насмешливо.
– Что? – переспросил я.
Доктор в коридоре замедлился, явно отвлекшись от направления к кафедре.
– Вы меня отлично поняли, Мастер, неужели вы будете это отрицать?
– Понятия не имею, о чем вы говорите…
– Минуточку, – встрял подоспевший Доктор. – О каком таком Мастере вы говорите?
– О повелителе времени с таким именем, который находится рядом с вами.
«Черт!»
– Этого не может быть! Они же все…
– Да, я знаю, где они все. Я вообще много чего знаю. – Субъект затянулся своей странной трубкой.
У меня сложилось чудовищное впечатление, что меньше всех тут знаю я, а вовсе не Доктор. Меня подмывало много о чем расспросить субъекта, но в присутствие Доктора, которому еще не полагалось знать, что я здесь, и что могло поставить под угрозу сам его полет к концу Вселенной, что будет очень-очень нехорошо… И нагло ухмыляющийся незнакомец отлично это знал, чем беспардонно пользовался.
– И полагаю, все происходящее вполне может быть связано с его действиями.
– Ничего подобного! – заявил я под подозрительными взглядами, судя по всему, двух Докторов. – Я даже не понимаю, что происходит прямо здесь и сейчас.
– Минутку, – пробормотал Десятый. – Значит, это Мастер? Но это невозможно, ведь весь Галлифрей погиб, и все повелители времени тоже.
– Ах, вот что с ними стало!..
– Он стал человеком, – невозмутимо сказал будущий Доктор.
– А, так он все еще?..
– Нет.
Оставалось только прикрыть глаза рукой. Этот гад все знал. И мое существование могло зависеть от его знания. Еще даже я не знаю, что именно я сделаю, а он – знает. Все мои планы, всю интригу, и само то, что он здесь, похоже, говорит о том, что у меня ничего не выйдет? И даже буду ли я здесь и сейчас, если все изменится, зависело от него. Конечно, едва ли он станет изменять собственное прошлое, потому что от этого зависит его собственное существование, но он уж очень легко подходил к этой черте, это могло быть и блефом, а могло быть и своего рода суицидальной наклонностью по какой-то причине. Может, он считает, что ему нечего терять? Что ж, есть, конечно, и еще один выход, затаиться на время со своими планами в показном перемирии. Наблюдающаяся аномалия – определенно наша общая проблема.
– Да, верно, – признал я. – Я сбежал с войны и превратился в человека, поэтому ты ничего обо мне не знал.
– Но сейчас ведь ты уже не человек!..
– Сейчас – нет. Я «открыл часы», – пояснил я сухо. Подробности – в сторону.
– Тогда почему я не ощутил тебя?
– Это случилось недавно.
Доктор выхватил свою шипящую отвертку, и возмутительнейшим образом помахал ею передо мной.
– Все верно. Два сердца. Это ты.
А заодно помахал ею и перед возникшей перед нами неприкаянно блуждавшей по коридорам журналисткой Эприл Мун. Глаза Доктора поползли на лоб, когда он взглянул на показания сканера.
– Робот – космический корабль?.. Целый корабль?!
– Теселекта, – подсказал другой Доктор. – Корабль – судебный исполнитель из будущего.
Теселекта выжидающе застыла. Я отодвинулся на полшага. Я кое-что слышал о Теселекте – нечто из разряда профессионального риска.
– Вы тут из-за него? – с нездоровым интересом полюбопытствовал… Тринадцатый, кивнув на меня. Я решил называть его про себя Тринадцатым – должен же у Доктора когда-нибудь наступить конец. Видимо, действительно аномалия, сейчас мы могли чувствовать друг друга, будто система «Архангел» нам не мешала. Теперь я точно знал, что он – Доктор, и точно из будущего, впрочем, и без всяких метаощущений, по файлам ЮНИТ и Торчвуда этой регенерации еще не было. – Вы знаете, что происходит?
– Гарольд Саксон? – в голове робота что-то прошуршало. – Нет, мы его не знаем.
Честно говоря, это даже как-то коробило… С другой стороны, разве они не специализировались, собственно, на людях?
– Вам ничего не говорит имя Мастер?
– Нет, – ровно ответила Теселекта.
Вот и пойми, радоваться тут или скрипеть зубами. Обо мне даже не слышали. Что же со мной случится? Отдаленное будущее разгуливает рядом со мной, а меня в этом будущем, судя по всему, нет. Если только я, как прежде, на Галлифрее, не удалил все файлы! Я вздохнул свободнее. В конце концов, и Тринадцатый выглядел озадаченным.
– Ты ведь уже здесь, – сказал я ему и кивнул на Десятого. – Ну же, ты помнишь эти события? Помнишь, что происходит?
Он покачал головой.
– Вот и я этого точно не планировал, ты даже знаешь, почему мне нет никакого резона знакомиться с тобой сейчас!
Он был вынужден согласно кивнуть, признавая, что я прав.
– А почему? – спросил Десятый.
– Потому что мы пересекаем временные линии друг друга, в неправильном порядке. Мы не должны были тут встретиться. Разве не ясно? А вас еще и сразу двое.
– То есть, это действительно не ты творишь то, что тут происходит?
– Нет! – Я повернулся к Теселекте. – Ну а вы – вы же из будущего, верно? Вы что-то знаете об этом инциденте? Можете не говорить, если нельзя, только да или нет?
– Нет, мы не знаем, что тут происходит.
– Великолепно, аномалия для всех нас…
У меня закралось подозрение, а вдруг, если правда во всем виноваты мы? Нас тут слишком много, в одной точке пространства-времени, да еще миниколлайдер, могли ли мы так исказить континуум, что начали сворачивать его вокруг самих себя? Один дважды Доктор чего стоит! Осталось лишь выяснить, как далеко это заходит. И возможно, нам нужно просто срочно разбежаться друг от друга подальше…
– Минутку. – Я отошел в сторону, повернулся к ним спиной и вытащил отвертку. Если мне удастся активировать портал-червоточину, через которую я мог бы всегда вызвать на подмогу парочку токлафанов и либо пройти в него, либо вызвать их сюда, то… ничего. Червоточина не образовывалась, связь с парадоксом была потеряна. Как, похоже, со всем внешним миром, вот почему тут больше не действовала система «Архангел». Потрясающая у меня вышла делегация – шеф безопасности – Доктор, научный консультант – Доктор, репортер «Таймс» – Теселекта, репортер «Сайнс»…
Позади послышался пронзительный женский визг. По направлению к нам галопом неслась местная уборщица.
– Мы все в ловушке! Нам не выбраться! Ах, какой ужас! Мисс Марпл!..
– Что мисс Марпл? – жадно спросил я, кажется, хором с остальными.
– Она пыталась покинуть здание! Ее разрезало пополам!..
– Вдоль или поперек? – живо поинтересовался я, но так и не дождался ответа – все дружно бросились к кафедре высоких технологий – выключить чертов странный коллайдер.
Правда, на месте оказалось, что его давно уже выключили, но «обратный отсчет» неизвестно чего в аппаратах продолжается.
И связи с внешним миром, разумеется, никакой нет. Ни с помощью любых технических средств, ни на взгляд из окна, где все казалось обычным, но будто застывшим и смазанным, ни для обычного выхода из здания, что мы увидели на опыте несчастной журналистки. Мы перемещались со всем институтом сквозь континуум, а может, и вне его.
Часть 2. "Тараканья ловушка"
*
читать дальшеСуета перешла в несколько более конструктивную стадию. Доктора носились повсюду со сканерами. К сожалению, у обоих они были совершеннее моего, так как не были более чем наполовину приспособлены под оружие.
В итоге они пришли к заключению, что вернувшиеся из коллайдера тараканьи ловушки вовсе не являются теми же самыми тараканьими ловушками, что отправлялись неизвестно куда во времени и пространстве, а представляют собой совершенно другое, нежели то, чем были изначально, хотя первичные исследования несовершенной человеческой техникой говорили об обратном. Теперь это были не просто ловушки, а своеобразные маяки, по которым нечто тащило нас куда-то вместе со всем институтом.
Значит, первым естественным планом было собрать все маяки и избавиться от них. Но каким образом это можно было сделать надежно? Отправив их по обратному адресу через тот же миниколлайдер. Для начала. Разумеется, само создание аппарата теперь получило несколько большее объяснение, но просканировав насквозь его создательницу, Доктора снова не нашли ничего подозрительного. Если она и действовала по чужому плану, то, похоже, абсолютно без своего ведома и видимых следы вмешательства.
Мы все отправились искать ловушки. Молодая растерянная аспирантка, запинаясь и извиняясь, бормотала что-то о том, что захватила одну из ловушек с собой, так как в общежитии у них завелись те самые насекомые, для которых ловушки и были предназначены, когда были еще только ловушками. Из здания она ее еще не вынесла, но припрятала в карман плаща в гардеробе.
Ну, раз уж у нее и вовсе забрали часы для эксперимента, большого греха я в том не видел. Бедное дитя отчаянно боялось спускаться в гардероб. Ведь где-то неподалеку находилась и располовиненная журналистка, а по коридорам бродили призраки в респираторах и слышались механические воинственные кличи «Exterminate!» Призраки были, похоже, неопасны. Пока, по крайней мере, и я вызвался сопроводить бедную девушку вниз, пока остальные искали во всех прочих местах.
Мы спустились на лифте вниз, прошли по вымершим коридорам, добрались до гардероба, девушка проверила карманы своего плаща, и спрятанной там ловушки не нашла. Предположив, что она могла где-то выпасть, мы обшарили все кругом со сканером, но нигде, где нам пришло в голову искать ее, мы ее не обнаружили. Поскольку, кажется, она уже говорила что-то об этом раньше, оставалась слабая возможность, что кто-то уже спускался в суматохе и забрал ее. Так что, в конечном счете мы вернулись к кафедре.
В коридоре возле нее я застал в коридоре еще одну призрачную сцену, очень странную – очень похожую на совет Галлифрея, хотя я не узнал ни одного лица, и не мог, судя по их реакции ни быть видимым, ни как-либо вступить с ними в контакт. Обсуждали войну. Это мне чертовски не нравилось, хотя обсуждался некий акт агрессии, обращенный против неведомого противника. Это было несколько странно для последней истории Галлифрея, но кто знает, в какой момент времени эта сцена могла иметь место. Наконец призраки исчезли. Так же, как все предыдущие, и как голоса невидимых далеков.
Доктора, к которым я присоединился после этого, продумывали хитрый план по перемещению через ложный миниколлайдер антиматерии на «тот конец связи», чтобы разрушить контакт с чем бы то ни было - антиматерию предполагалось извлечь из Теселекты, которая, исходя их чрезвычайных обстоятельств даже на это согласилась. Потом я поговорил немного с очень интересной женщиной-техником по имени Рани. После двух Докторов сразу очень хотелось поддаться и тут то ли паранойе, то ли ностальгии. Я даже спросил, нет ли у нее каких-нибудь фамильных старинных часов. К сожалению, не было, и она была просто человеком. Она немного рассказала о своем детстве в Индии, и о том, что все нужные ловушки так и не собрали. Здание института было довольно-таки огромным, так что найти такую мелочь, если кто-то спрятал ее намеренно, было все-таки затруднительно, тем более, что они очень плохо улавливались сканерами – понять что это такое можно было лишь на очень близком расстоянии. Потом меня отвлекла менее приятная дама, некая мисс Джейн. Я некоторое время прислушивался, так как она заговорила об инопланетных цивилизациях, потом начала недвусмысленно намекать, не принадлежу ли я к ним. Мне такой оборот не понравился, так что я изображал светского дурачка и нес какую-то ахинею в ответ. Затем она внезапно начала рассказывать о своих нежных чувствах к заведующему кафедры материаловедения, и о том, какая у него тонкая натура. А меня давно интересовал его растущий кристалл. Хотя, возможно, это было лишь нечто, отвлекающее внимание, но и это следовало установиьт, чтобы сбросить окончательно со счетов. Заодно, мы удалились по коридору слишком далеко от той самой кафедры с кристаллом, к которой я изначально направлялся. Так что я извинился, сбежал на другой этаж, поинтересоваться, что происходит у Докторов – Тринадцатый собирался как раз отправить капсулу с антиматерией, я решил, что у него все в порядке и, совершив круг, вернулся к кафедре материаловедения. Еще на подходе, я услышал громкий голос ее экспрессивного заведующего, который довольно агрессивно спорил с Десятым, спор перешел практически в рукопашную. Доктор, судя по всему, пытался просканировать заведующего на предмет, человек ли он – как он уже сделал и со мной и с Теселектой, а тот самым подозрительным образом упирался. Когда я подошел, он уже вытолкнул Доктора за дверь. Возмутительно. Кем бы Доктор ни был, он был моим соотечественником, а так с ним обращались какие-то неразумные человечки. Заведующий еще и вцепился в его отвертку и пытался ее только выхватить, то ли и вовсе сломать.
- Эй, послушайте-ка! – вмешался я. – А почему вы, собственно, сопротивляетесь. Вам что, есть, что скрывать? Это абсолютно безопасно, и заметьте, если этот прибор безвреден, то вот мой, - я вытащил свою отвертку, - в самом деле может убить…
Заведующий отпустил отвертку Доктора и с силой толкнул меня обеими руками, отбрасывая на середину коридора.
- А вам-то что нужно?! Убирайтесь!..
Разозлившись, я без слов нажал на кнопку, и заведующий молча съехал вниз по косяку двери.
Доктор замер, открыв рот:
- Зачем ты это сделал?!
Да, конечно, едва сдержался, чтобы не убить… пока.
- Он оглушен. Хватит терять время, сканируй его.
Доктор кивнул и просканировал упрямца.
- Человек, - заключил он разочарованно. - Все обычные люди. Кроме нас с Теселектой.
- Какая досада, - согласился я.
Легки на помине – в поле зрения возникли мисс Джейн и Теселекта. Мы с Доктором уже отволокли профессора в ближайшее кресло, и было как-то очевидно, что помирать он не собирается, но мисс Джейн завела над несчастным преувеличенно громкие причитания, а Теселекта немедленно стала любопытствовать, что происходит. Так как мисс Джейн голосила как над покойником, пришлось напомнить ей, что через несколько минут нервный профессор будет в полном порядке (к моему большому сожалению).
- А если нет?! – запричитала мисс Джейн.
- А что это вы с ним сделали? – заинтересовалась Теселекта. – И чем это вы его так?
- Да какая разница, чем его так? Главное, что никто не пострадал. И теперь мы знаем, что он, по крайней мере, не инопланетянин!
- И вы можете гарантировать, что это совершенно безопасно?
- Ну разумеется, совершенно безопасно.
- Но просчитали ли вы все последствия? А если бы вы причинили ему вред?
- Мы находимся в чрезвычайных обстоятельствах, а причиненный вред минимален.
- Вы же не можете этого гарантировать. Покажите, пожалуйста, поближе вашу «лазерную указку».
«Вот уж дудки!»
- Это вне вашей юрисдикции. Место, в котором мы находимся, находится черт знает где, и перемещается черт знает куда...
- Покажите.
- Показать действие? Прямо на вас?
- Попробуйте!
Ох, не туда заходит этот разговор!
- И не подумаю! – я развернулся на каблуке, и быстро пошел по коридору прочь от этой совершенно идиотской кафедры. Теселекта рванула за мной, будто привязанная.
- Да вы только посмотрите на себя! – воскликнул я гневно. - Все готовы перегрызться, а между тем, нам всем угрожает общая опасность! А каждому лишь бы палки в колеса повставлять! Вы хоть понимаете, что мы должны действовать ВМЕСТЕ и быть заодно?!
- Да, конечно, - оторопела Теселекта, градус агрессии заметно понизился.
- Так давайте делать все возможное! Отыщем все ловушки, и что бы ни было, да не угрожает нам опасность друг от друга, мы все еще очень друг другу пригодимся, я не намерен терять ни одного возможного союзника. Тот человек наверху только человек, и это прекрасно. Вероятно, он не злоумышленник, хотя очень походил. Сейчас я иду к другой кафедре, узнаю, что там происходит, и нашлось ли что-то еще. Можете пока побыть с остальными.
Кажется, я все-таки сбил ее с толку, и Теселекта осталась позади, наконец потеряв срочный интерес к моей отвертке. Я забежал на другую кафедру. Последняя ловушка так и не нашлась. Но аспирантка, размышляя вслух, упоминала, что, кажется, видела мисс Джейн, когда уходила первый раз из гардероба. Что ж… Доктор просканировал всех в институте, и никто не был темной лошадкой. Разве что Тринадцатый? Но он явно был очень озабочен всем происходящим. Таймлорды и Теселекта в принципе говорили между собой практически на равных, а остальные были обычными людьми, которые не могли быть опасны. Предположительно. Но если копнуть глубже. Не сканером, гипнозом. Люди ведь могут действовать и не по своей воле, и им необязательно иметь для этого какие-то явные вживленные чипы. Вот к примеру, начать с причитающей мисс Джейн, устроившей такую истерику, что Теселекта, строя из себя благородного рыцаря, чуть не напала на меня, заговаривающей об инопланетянах и видевшей, как девушка припрятывала ловушку в карман. Это все еще может быть ложный путь. Но – мы все действительно в опасности, и обстоятельства чрезвычайны. Я вернулся к кафедре материаловедения, где куча народа толкалась в дверях, включая подоспевшую, исполненную трагичности, декана. Кажется, все еще говорили о недоразумении. Но похоже, Теселекта как раз отстаивала мою точку зрения, и дело шло к миру. А вот, собственно, и мисс Джейн, уже почти успокоившаяся… так что, пока мы все тут друзья, я выждал удобный момент, сосредоточился, шагнул к ней, чтобы сперва просто спросить о ловушке, а затем и не совсем просто, и… отключился на несколько секунд, получив внезапный удар по макушке сзади.
Очень вовремя!..
Когда я очнулся, они все еще стояли вокруг, а заведующий кафедрой метериаловедения и Теселекта перетягивали между собой швабру. Судя по всему, ею-то меня и стукнули.
- Какого черта?!.. – поинтересовался я, вскакивая – не время было обращать внимание на то, что проклятые барабаны стучали сейчас в моей голове в десять раз сильнее – придется применить гипноз в первую очередь к себе, чтобы забыть об этом, и не забыв проверить, на месте ли моя отвертка. Оказалась на месте. За то время, пока я был в отключке, никто так и не решился покуситься на мое имущество. Можно было, конечно, и пристрелить кого-то на месте, но пока Теселекта была на моей стороне, мне ничего не хотелось менять в данной диспозиции. – Что за глупости? Может, хватит наконец мешать друг другу?!
- Ладно-ладно - теперь можем считать, что мы квиты, - проворчал задиристый заведующий.
- Ну да, конечно… и давайте, наконец, откроем карты! Да, среди вас есть инопланетяне. Я, например. И еще парочка. Уровень развития нашей цивилизации намного выше вашей. Мы хотим, чтобы все сотрудничали друг с другом, и делились даже несущественной информацией, потому что она может оказаться важной. Мы все понятия не имеем, с чем имеем дело. И лично я готов приложить все силы к тому, чтобы мы могли выйти из этой ситуации с наименьшими потерями и вернуться обратно на Землю. Но от вас всех потребуется добрая воля и сотрудничество.
- Давайте-ка соберемся уже все вместе, и поговорим как следует о ситуации! - предложила декан.
- Великолепная идея! Может быть, наконец, мы сумеем вместе придти к какому-то решению…
Но придти ни к какому решению мы не успели. Было слишком поздно. По зданию раскатились гул и неуловимая вибрация. Мы прибыли куда-то, и психоделическая хмарь за окнами сменилась красками заката и пожара. Как это было бы на Земле. Ярко-оранжевые небеса родного мира – Галлифрея. В результате Войны Времени, запертого во временном пузыре. Притягивающем рано или поздно все свои осколки, еще случайно разбросанные по миру. Это придавало смысл непоследовательности и связанным с нами аномалиям. И призрачному совету в коридоре, и механическим голосам далеков. Здесь и сейчас Война Времени все еще продолжается. Вечно, в замкнутом цикле. Ничто не может выйти отсюда. Но нечто может проникнуть сюда, как сквозь горизонт черной дыры, чтобы быть поглощенным. Как мы. Мы имеем отношение к этому миру, имели всегда. Его отделение от всей прочей вселенной должно было подразумевать это. Мы – часть Галлифрея. Как некое эхо, мы можем существовать снаружи, но затем – неважно в какой регенерации, пусть в двух сразу, Доктор вернется – и он вернулся сюда. Как вернулся и я, хотя мое существование невозможно, пока Десятый Доктор не отправился к концу вселенной. Но здесь и сейчас это не имело значения. Война Времени рвет все связи, причины и следствия. Именно поэтому ее надо было прекратить. И она прекращена. Но «у черных дыр нет волос». Мы уходим на дно вместе со всем кораблем.
Но пока мы еще существуем – игра не окончена!
А мы еще очень даже существуем…
@темы: "Доктор Кто", Игры
-
-
20.03.2013 в 21:17-
-
20.03.2013 в 21:24-
-
20.03.2013 в 22:05-
-
20.03.2013 в 22:08И персонажи тут еще не в курсе тонкостей, какое это именно измерение и пр.